Напиши

Напиши мне лиловую лошадь

в диком свете приморского зноя,

даже если тебе дороже

написать что-нибудь другое.

Даже если писать портреты,

натюрморты придёт охота,

даже если и есть запреты

на портреты такого рода.

Напиши! Ничего ведь не может

быть милее затеи жгучей.

Ведь придумать лиловую лошадь —

это тоже особый случай.

Чтоб в глазах её — омуты детства

с золотисто-коричневой далью.

Всё глядеть бы и не наглядеться,

погружаясь в их зазеркалье.

Будет в гриву вплетён колокольчик

голубого неяркого тона:

ты, наверно, и сам захочешь,

чтобы он прозвенел влюблёно.

В лошадиных губах, святая,

будет нежно сиять травинка,

не сгораема, как мечтанье,

как апрельский рассвет, невинна.

А за всем этим встанет море —

синим камнем в прожилках пены,

и в надземном, чуть слышном хоре,

мы узнаем ангелов пенье…

Напиши лиловую лошадь!

Напиши… ну что тебе стоит?

Среди многих желаний хороших

это — самое дорогое.