Годы молодые с забубенной славой
Отравил я сам вас горькою отравой
Я не знаю мой конец, близок ли, далёк ли
Были синие глаза, да теперь поблёкли
Где ты, радость, темь и жуть, грустно и обидно
В поле, что ли, в кабаке, ничего не видно
Руки вытяну его, слушаю на ощупь
Едем, кони, сани, снег, проезжаем рощу
Эй, ямщик, неси вовсю
Чай, рождён не слабый
Душу вытрясти не жаль по таким ухабам
А ямщик в ответ одно: "По такой метели
Очень страшно, чтоб в пути лошади вспотели"
Ты, ямщик, я вижу, трус, это не с руки нам!
Взял я кнут и ну стегать по лошажьим спинам
Бью, а кони, как метель, снег разносят в хлопья
Вдруг толчок и из саней прямо на сугроб я
Встал и вижу, что за чёрт — вместо бойкой тройки
Забинтованный лежу на больничной койке
И заместо лошадей по дороге тряской
Бью я жёсткую кровать мокрою повязкой
На лице часов в усы закрутились стрелки
Наклонились надо мной сонные сиделки
Наклонились и храпят: "Эх ты, златоглавый
Отравил ты сам себя горькою отравой"
Мы не знаем твой конец, близок ли, далёк ли
Мы не знаем твой конец, близок ли, далёк ли
Синие твои глаза в кабаках промокли
