Йуд-Хей-Вав-Хей

А люблю я бога Йуд-Хей-Вав-Хея!

Йуд-Хей-Вав-Хея!

Йуд-Хей-Вав-Хея!

Вот когда трепещет моя трахея –

Имени нету милее, роднее, нежнее, сложнее,

Чем у Него, Йуд-Хей-Вав-Хея.

Я его от Ефрата до самого Нила

С ума сводила. Вместе с Ним народ Его выводила.

По его поручению, Йуд-Хей-Вав-Хея,

Из куста лизала пламенем лик Моисея.

И гнев низвергала на золотого теленка Баала,

Когда нас жестоковыйность народа уже достала

(И меня, и дружка любезного Йуд-Хей-Вав-Хея).

Я люблю его, от пупка до шеи,

И ниже пупка тоже, а также и выше шеи,

Всего целиком люблю моего Йуд-Хей-Вав-Хея.

Это мы друг другу писали «Песнь Песней»,

Чтобы в пустынях наших стало еще интересней.

Это нам рисовали на черепках как символ веры

Уродов рукастых и подписывали:

Йуд-Хей-Вав-Хей и его Ашера.

Нам в Святая Святых воздвигали памятные колонны –

Ему помассивнее, мне полегче, примерно на четверть тонны…

Его, огненного, прекрасного, единственного,

Справедливого, милостивого (и т.д. и т.п.)

Люблю, ни о чем не жалея.

И не смейте при мне называть имя

Моего единственного Йуд-Хей-Вав-Хея.