Как белый налив моих первых каникул,
как красный налив последней молитвы,
как лёгкий вкус ворованной вишни,
прелая кровь на бычьих рогах.
Века назад потухший вулкан.
Лодка, качающаяся на волнах.
Тысячи бабочек, сдвинувших гору.
Самолёт горящий, и я внутри.
Ты принесла мне яблок
липких, грязных.
Тотчас сдуло тебя — так ветер
полуденный дышит на занавеску.
Как белый налив моих первых каникул,
как красный налив последней молитвы,
как лёгкий вкус ворованной вишни,
прелая кровь на бычьих рогах.
