Кругом зима, опять зима, снега черны, как всегда,
Они привыкли растворяться во тьме.
Кругом чума, опять чума, твои пусты города,
Они привыкли плыть по этой чуме.
И кто-то может слушать Боба, кто-то Ласковый май,
Почём пророки в идиотском краю?
Гитару брось и бабу брось, и как жену обнимай
Обледенелую винтовку свою.
Который год скрипит земля, но мир светлее не стал,
Тебе всё это надоело, и вот
Поёт труба, присох к губам её горячий металл -
Она друзей твоих усталых зовёт.
И ты был слаб, и ты был глуп, но все мосты сожжены.
Их не вернуть – они не смотрят назад.
И ты встаёшь, и на плечах твоих рассветы весны
Как генеральские погоны лежат.
Крутые дяди говорят: Твои потуги смешны,
Куда годна твоя дурацкая рать?
Подумай сам – коснётся дело настоящей войны,
Они же строя не сумеют держать!
Ты серый снег смахнёшь с лица, ты улыбнёшься легко,
Ты скажешь: Верно. Но имейте в виду,
Где ваши штатные герои не покинут окоп,
Мои солдаты не сгибаясь пройдут
И плюх да скрип, сырое небо бороздя головой,
Его учили улыбаться во сне.
Идёт седьмого идиотского полку рядовой,
Твоя надежда в этой странной войне.
А мимо мёртвые деревья вдаль плывут, как вода,
По их ветвям струится розовый дождь,
Они молчат, поскольку знают, для чего и куда
Своё оборванное войско ведёшь.
И всё на счастье, даже небо это рюмкой об пол,
И все довольны, и в штабах ни гу-гу,
И до последнего солдата идиотский твой полк
Стоял в заслоне и остался в снегу.
И о медалях-орденах ты помышлять не моги:
Всего награды – только знать наперёд,
Что по весне споткнётся кто-то о твои сапоги
И идиотский твой штандарт подберёт.
Что по весне споткнётся кто-то о твои сапоги
И идиотский твой штандарт подберёт.
